Неточные совпадения
И Степан Аркадьич встал и пошел вниз к
новому начальнику. Инстинкт не
обманул Степана Аркадьича.
Новый страшный начальник оказался весьма обходительным человеком, и Степан Аркадьич позавтракал с ним и засиделся так, что только в четвертом часу попал к Алексею Александровичу.
Благодарю покорно,
Я скоро к ним вбежал!
Я помешал! я испужал!
Я, Софья Павловна, расстроен сам, день целый
Нет отдыха, мечусь как словно угорелый.
По должности, по службе хлопотня,
Тот пристает, другой, всем дело до меня!
По ждал ли
новых я хлопот? чтоб был
обманут…
Нехлюдов говорил довольно ясно, и мужики были люди понятливые; но его не понимали и не могли понять по той самой причине, по которой приказчик долго не понимал. Они были несомненно убеждены в том, что всякому человеку свойственно соблюдать свою выгоду. Про помещиков же они давно уже по опыту нескольких поколений знали, что помещик всегда соблюдает свою выгоду в ущерб крестьянам. И потому, если помещик призывает их и предлагает что-то
новое, то, очевидно, для того, чтобы как-нибудь еще хитрее
обмануть их.
Но мигом поняв больным сердцем своим, что, может быть, потому-то эта женщина и скрывала этого
нового соперника, потому-то и
обманывала его давеча, что этот вновь прилетевший соперник был слишком для нее не фантазией и не фикцией, а составлял для нее все, все ее упование в жизни, — мигом поняв это, он смирился.
Значит, когда нового-то порядку нет, по старому и живи: обирай да
обманывай; по любви тебе говор — хрр…
— Будто только написано? Меня не
обманешь, читай… — Опять под рукою гостьи выступают
новые слова, и Вера Павловна против воли читает их...
Скажи, злодей, при всем честном народе,
Тогда ли ты
обманывал Купаву,
Когда в любви ей клялся? Или вправду
Любил ее и
обманул теперь,
Позарившись несытыми очами
На
новую добычу? Говори!
Сенатор,
новый владелец его, нисколько их не теснил, он даже любил молодого Толочанова, но ссора его с женой продолжалась; она не могла ему простить
обмана и бежала от него с другим.
В
новом небе и
новой земле — вся полнота бытия, вся мощь божественного творения; в старом небе и старой земле — действительно лишь все то творческое, что войдет в царство Божье, остальное — призрак, ложь,
обман.
А там начинаются хитрости, как бы
обмануть бдительность неприятелей и спастись от них; а ежели и это удастся, придумываются неприязненные действия против них, частию в отмщение, частию же для ограждения себя от
новой опасности.
Он смотрит на свой
новый замысел, как на один из тех
обманов, которых немало довелось ему совершить на своем веку и которые для него находятся решительно в порядке вещей.
И точно: везде, куда он теперь ни оглянется, продавец
обманул его. Дом протекает; накаты под полом ветхи; фундамент в одном месте осел; корму до
новой травы не хватит; наконец, мёленка, которая, покуда он осматривал имение, работала на оба постава и была завалена мешками с зерном, — молчит.
— Это подло, и тут весь
обман! — глаза его засверкали. — Жизнь есть боль, жизнь есть страх, и человек несчастен. Теперь всё боль и страх. Теперь человек жизнь любит, потому что боль и страх любит. И так сделали. Жизнь дается теперь за боль и страх, и тут весь
обман. Теперь человек еще не тот человек. Будет
новый человек, счастливый и гордый. Кому будет всё равно, жить или не жить, тот будет
новый человек. Кто победит боль и страх, тот сам бог будет. А тот бог не будет.
Если некоторые люди утверждают, что освобождение от насилия или хотя бы ослабление его может произойти вследствие того, что угнетенные люди, свергнув силою угнетающее правительство, заменят его
новым, таким, при котором уже не будет нужно такого насилия и порабощения людей, и некоторые люди пытаются делать это, то эти люди только
обманывают себя и других и этим не улучшают, а только ухудшают положение людей.
С невыносимой очевидностью он ощущал, что эта женщина необходима ему и что пропадёт он без неё теперь, когда душа его вся поколеблена. Придётся пьянствовать, гулять, возиться с продажными бабами и всячески
обманывать себя, чтобы хоть как-нибудь укрыться от страшного одиночества, вновь и с
новою силою идущего на него.
«Полно, варварка, проказничать со мной; я старый воробей, меня не
обманешь, — сказал он, смеясь, — вставай-ка, я
новые карточки привез, — и подойдя к постели и подсунув карты под подушку, он прибавил: — вот на зубок новорожденному!» — «Друг мой, Андрей Михайлыч, — говорила Софья Николавна, — ей-богу, я родила: вот мой сын…» На большой пуховой подушке, тоже в щегольской наволочке, под кисейным, на розовом атласе, одеяльцем в самом деле лежал новорожденный, крепкий мальчик; возле кровати стояла бабушка-повитушка, Алена Максимовна.
9 июня. Он был весь вечер у нас и ужасно весел: сыпал остротами, колкостями, хохотал, шумел, но я видела, что все это натянуто; мне даже казалось, что он выпил много вина, чтоб поддержать себя в этом состоянии. Ему тяжело. Он
обманывает себя, он очень невесел. Неужели я, вместо облегчения, принесла
новую скорбь в его душу?
«Было, — говорю, — сие так, что племянница моя, дочь брата моего, что в приказные вышел и служит советником, приехав из губернии, начала обременять понятия моей жены, что якобы наш мужской пол должен в скорости обратиться в ничтожество, а женский над нами будет властвовать и господствовать; то я ей на это возразил несколько апостольским словом, но как она на то начала, громко хохоча, козлякать и брыкать, книги мои без толку порицая, то я, в книгах
нового сочинения достаточной практики по бедности своей не имея, а чувствуя, что стерпеть сию обиду всему мужскому колену не должен, то я, не зная, что на все ее слова ей отвечать, сказал ей: „Буде ты столь превосходно умна, то скажи, говорю, мне такое поучение, чтоб я признал тебя в чем-нибудь наученною“; но тут, владыко, и жена моя, хотя она всегда до сего часа была женщина богобоязненная и ко мне почтительная, но вдруг тоже к сей племяннице за женский пол присоединилась, и зачали вдвоем столь громко цокотать, как две сороки, „что вас, говорят, больше нашего учат, а мы вас все-таки как захотим, так
обманываем“, то я, преосвященный владыко, дабы унять им оное обуявшее их бессмыслие, потеряв спокойствие, воскликнул...
Даже решимости выступить на прямую открытую борьбу в них нет; они только стараются как-нибудь
обмануть время да разливаются в бесплодных жалобах на
новое движение.
Несмотря на то, что дипломатическая Юлочка, разыгрывая в первый раз и без репетиции
новую сцену, чуть не испортила свою роль перебавленным театральным эффектом, Долинский был совершенно
обманут. Сконфуженный неожиданным страстным порывом Юлочки и еще более неожиданным явлением Аксиньи Тимофеевны, он вырвался из горячих Юлочкиных объятий и прямо схватился за шапку.
Один дубеченский мужик, кулак, торговавший водкой без патента, подкупал наших работников и вместе с ними
обманывал нас самым предательским образом:
новые колеса на телегах заменял старыми, брал наши пахотные хомуты и продавал их нам же и т. п.
Вместо прежней, исторической распри, которую желали устранить, но к которой так или иначе успели уже приглядеться, явится распря
новая, которая тем менее доступна будет соглашениям, что в основание ее, положим, неправильно, но непременно, лягут слова: преднамеренность и
обман.
— Да, о вас; я, повторяю, не хочу вас
обманывать… Вы теперь знаете, о каком чувстве, о каком
новом чувстве я говорил тогда… До нынешнего дня я никогда бы не решился…
«Да, вот и перервал, когда захотел, — говорил он себе. — Да, вот и для здоровья сошелся с чистой, здоровой женщиной! Нет, видно, нельзя так играть с ней. Я думал, что я ее взял, а она взяла меня, взяла и не пустила. Ведь я думал, что я свободен, а я не был свободен. Я
обманывал себя, когда женился. Всё было вздор,
обман. С тех пор, как я сошелся с ней, я испытал
новое чувство, настоящее чувство мужа. Да, мне надо было жить с ней.
Тут известный своею бесполезностью господин Голядкин-младший встал и схватился за шляпу. Все еще не замечая
обмана, встал и господин Голядкин-старший, простодушно и благородно улыбаясь своему лжеприятелю, стараясь в невинности своей его приласкать, ободрить и завязать с ним таким образом
новую дружбу…
По вечерам огни большого города, взбегавшие высоко наверх, манили их, как волшебные светящиеся глаза, всегда обещая что-то
новое, радостное, еще не испытанное, и всегда
обманывая.
Ее одежда, ее сложение, выражение ее лица, звук ее голоса — всё сказало ему одно: «не то. Всё то, чем ты жил и живешь, — есть ложь,
обман, скрывающий от тебя жизнь и смерть». И как только он подумал это, поднялась его ненависть и вместе с ненавистью физические мучительные страдания и с страданиями сознание неизбежной, близкой погибели. Что-то сделалось
новое: стало винтить и стрелять и сдавливать дыхание.
Нельзя было себя
обманывать: что-то страшное,
новое и такое значительное, чего значительнее никогда в жизни не было с Иваном Ильичем, совершалось в нем.
— Natalie, я не уехал, — сказал я, — но это не
обман. Я с ума сошел, постарел, болен, стал другим человеком — как хотите думайте… От прежнего самого себя я отшатнулся с ужасом, с ужасом, презираю и стыжусь его, а тот
новый человек, который во мне со вчерашнего дня, не пускает меня уехать. Не гоните меня, Natalie!
Через час Ордынов уже был на
новой квартире, к удивлению своему и своего немца, который уже начинал подозревать, вместе с покорною Тинхен, что навернувшийся жилец
обманул его. Ордынов же сам не понимал, как все это сделалось, да и не хотел понимать…
Пионова (горячо). Ну что ж такое! Давеча одно говорила, а теперь говорю другое; а все-таки Устрашимов — бесподобный мужчина, а этот твой
новый — дрянь. Устрашимов никогда не позволит себе
обмануть женщину, а этот
обманывает. Это очень ясно. Вот тебе и все. Да этого и не может быть, чтобы Устрашимов был тебе неверен. Да вот, давай сейчас загадаем на картах, вот все и узнаем. (Раскладывает карты).
Княгиня. Какое милосердие, христианская высота! Нет, господин Сарынцев, меня-то вы не
обманете. Знаем вас теперь. Сына моего вы погубили, вам все равно, а сами задаете балы, и невеста моего сына, ваша дочь, выходит замуж, партию делает, какая вам приятна. А вы здесь притворяетесь, что опростились, столярничаете. Как вы мне отвратительны с своим фарисейством
новым!
Чутье настоящей минуты и на этот раз не
обмануло автора. Сознавши, что прежние герои уже сделали свое дело и не могут возбуждать прежней симпатии в лучшей части нашего общества, он решился оставить их и, уловивши в нескольких отрывочных проявлениях веяние
новых требований жизни, попробовал стать на дорогу, по которой совершается передовое движение настоящего времени…
— Тихо! — махнул на него рукой, не оборачиваясь, Талимон. Действительно, его не
обманул тонкий охотничий слух. Через минуты две или три послышался легкий треск сухих веток под чьими-то ногами, и из чащи точно вынырнула высокая фигура мужика в
новом кожухе и картузе.
Очевидно, работа была сложнее, чем он думал;
обманывал его и непривычный глаз, и он откидывался назад, качал головою и нагибался за
новым кирпичом, стуча опустившейся шашкой.
Он лег навзничь и стал совсем по-новому перебирать всю свою жизнь, все то, чем он жил, и ясно увидел, что все это было не то, все это был ужасный, огромный
обман, закрывающий и жизнь и смерть. Это сознание увеличило, удесятерило его физические страдания».
И вдруг перед ним встает смерть. «Нельзя было
обманывать себя: что-то страшное,
новое и такое значительное, чего значительнее никогда в жизни не было с Иваном Ильичем, совершалось в нем». Что бы он теперь ни делал — «вдруг боль в боку начинала свое сосущее дело. Иван Ильич прислушивался, отгонял мысль о ней, но она продолжала свое, и она приходила и становилась прямо перед ним и смотрела на него, и он столбенел, огонь тух в глазах, и он начинал опять спрашивать себя: неужели только она правда?»
«Будет
новый человек, счастливый и гордый. Кому будет все равно, жить или не жить, тот будет
новый человек». Может быть, в таком случае все убьют себя, но — «это все равно.
Обман убьют». Придет этот
новый человек и научит, что все хороши и все хорошо. Кто с голоду умрет, кто обесчестит девочку, кто размозжит голову за ребенка и кто не размозжит, — все хорошо.
Но, как бы то ни было, внутренний голос внутреннего чувства
обманул меня уже два раза: раз в канаве, когда я почувствовал возрождение к
новой жизни и тотчас же сделал
новую глупость, написав письмо в Тверь, — второй раз теперь в монастыре, где я мечтал встретить успокоение и нашел рахат-лукум и прочее, что мною описано.
Сильнее и ядовитее всех говорил Михайлов. Он прямо называл все это ловушкой и
обманом и не предвидел для крестьян ничего, кроме
новой формы закрепощения.
Наконец от таинственного жонда последовали и номинации (назначения), которые окончательно отуманили головы и
новым задором одушевили избранных; организаторы по уездам силились вербовать народ, запасали оружие и припасы, и
обманывали друг друга, насчитывая приготовленные каждым средства.
Долго ли он удержится в таком целомудренном направлении? Ему хотелось бы пройти через
новые соблазны незапятнанным. Удастся ли это? Лучше сказать"прости"не заснувшим еще потребностям в женской ласке и красоте, чем подать повод к законным обвинениям в
обмане и распутстве!..
— Моей!.. Боже мой!.. в каком она теперь состоянии?.. Я положил это прекрасное творение на смертный одр, сколотил ей усердно, своими руками, гроб, и я же, безумный, могу говорить об утешении, могу надеяться, как человек правдивый, благородный, достойный чести, достойный любви ее! Чем мог я купить эту надежду? Разве злодейским
обманом! Не
новым ли дополнить хочу прекрасное начало? Она умирает, а я, злодей, могу думать о счастье!.. Завтра, сказал ты, Фриц…
Только тот, кто в первый раз носит это имя, может понимать все высокое этого слова, все его очарование. Но Волынской боится верить и предаться
новому чувству: оно так неожиданно! Не
обманывает ли жена, чтобы более привязать его к себе? Она знает, как он желает детей.
Я успешно
обманула аптекаря и еще удачнее жену моего
нового любовника.
Вместе с этим — медленно, трудно — воспитывалось в рабочей массе
новое отношение к труду, внедрялось сознание, с которым нелегко было сразу освоиться: нет отдельных лиц, которые бы наживались рабочим трудом, которых не позорно
обманывать и обкрадывать, которых можно ощущать только как врагов.
Ревности он к ней не чувствовал. Помнится ему, что года через полтора после их сближения стал он замечать, что она сделалась гораздо мягче, чаще выходила со двора, очень молодилась. Быть может, она его
обманывала и тогда, и позднее, но он не хотел волноваться из-за этого. С годами сожительство приняло характер чего-то обязательного, и, после формального развода по
новому закону, она, видимо, начала готовиться к вступлению с ним в брак.
Глаше этот разговор с сестрой дал много силы на перенесение ее возмутительного
нового положения. Она
обманывала себя и утешалась, что будет действовать, что она сделает из жвачного Маслюхина что-то сносное, непостыдное миру, что он преобразится и своим преображением удостоит самое ее, Глашу, доброго ответа на страшном судище Христовом, в пришествие которого она всегда верила.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб», думал князь Андрей, «пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот
обман, а мы знаем жизнь, — наша жизнь кончена!» Целый
новый ряд мыслей безнадежных, но грустно-приятных в связи с этим дубом возник в душе князя Андрея.
Только пойми, кто ты, и как, с одной стороны, ничтожно то, что ты ошибочно называешь собою, признавая себя в своем теле, как необъятно велико то, что ты сознаешь истинно собою, — твое духовное существо, — только пойми это и начни каждый час своей жизни жить не для внешних целей, а для исполнения того истинного назначения твоей жизни, которое открыто тебе и мудростью всего мира, и учением Христа, и твоим собственным сознанием, начни жить, полагая цель и благо твоей жизни в том, чтобы с каждым днем всё больше и больше освобождать дух свой от
обманов плоти, всё больше и больше совершенствоваться в любви, что в сущности одно и то же; только начни делать это — и с первого часа, дня ты почувствуешь, какое
новое и радостное чувство сознания полной свободы и блага всё больше и больше будет вливаться в твою душу и — что больше всего поразит тебя — как те самые внешние условия, которыми ты так был озабочен и которые всё-таки так далеки были от твоих желаний, — как эти условия сами собой (оставляя тебя в твоем внешнем положении или выводя из него) перестанут быть препятствиями и будут только всё большими и большими радостями твоей жизни.